Чародей [CИ] - Анджей Ясинский

— Мутно как-то все. Но лишнего говорить не надо. Сам уже догадался, а о чем не догадался — то мне и не нужно.

Рагарос радостно закивал.

— Правильно думаешь, мой мальчик.

— Все-таки, какая у меня задача?

— Задача… Задача… — Немного помолчав, он продолжил. — Самое лучшее для нас — найти этого Никоса и наладить с ним дружеские отношения. Есть много вариантов, как его использовать для нашей пользы. Но! К сожалению, этим делом заинтересовался сам император. Он был просто в ярости. И его однозначный приказ — уничтожить беглеца. Боюсь, тут не обошлось без влияния жрецов. — Лицо старика стало похоже на старое сморщенное яблоко.

— А что насчет чародейки?

— Про ее роль император не в курсе. Это сугубо личное дело Палаты Защиты Империи. Если спросит — расскажем, куда без этого. Тут такая еще проблема. Вполне возможно, что освобождение чародеев организовал именно советник. И неважно, что его дочка ушла не с освободителями, а со случайно попавшимся попутчиком. Ловить ее снова нам уже невыгодно.

— Почему? — слегка удивился Шойнц.

— Потому что в этом случае советник может просто сорваться. По крайней мере, наши эксперты склоняются к такому варианту. Слишком много сил вложено им в поиски Карины, а именно так ее зовут, и в ее освобождение. А вот после того, как она снова пропала, от наших шпионов поступила информация, что Эндонио на некоторое время слег. Чародеи, конечно, его быстро подлатали, но мы больше не можем рассчитывать на его адекватную реакцию. И если с его дочкой снова случится беда, например, ее убьют, то он может наворотить дел, его отстранят, и он станет нам бесполезен. А то и помрет еще. Если же дочка попадет к нему живой и здоровой, то у нас, как я говорил ранее, остается хоть и маленький, но крючочек — если что, мы можем выставить его как нашего пособника и предоставить доказательства. Поэтому, как разумный человек, он должен предпочесть, чтобы и он, и его дочь не стали предателями своей империи. Должен, должен он это понимать.

— Ловко, — покачал головой Шойнц.

— Такова политика: сегодня ты — друг, а завтра — злейший враг. И наоборот. Так что твоя задача в первую очередь связана даже не с поиском Никоса, хотя и это тоже, а с поиском и защитой девушки. По крайней мере, пока она не доберется до отца.

— Разве ей что-то угрожает?

— Ну… — протянул Рагарос. — Думаешь, мы тут одни действовали, когда девчонку поймали? С той стороны помогали те, кому советник как кость в горле. А сейчас у нас с ними могут интересы и разойтись, и уже закономерно расходятся — для них может стать выгоднее просто дискредитировать советника и отодвинуть его в сторону. А для этого они могут сначала попытаться убрать его дочку. Потом с ним справиться будет легче.

— А что мешает им сейчас его сдать? Ведь давление через дочку они уже не могут оказывать?

— Это на самом деле сложный процесс — правильно сдать, чтобы и самим не подставиться, и дело сделать. Возможно, они еще попытаются девчонку просто поймать, перепрятать уже не у нас и продолжить свою игру. Тогда советник для нас тоже будет потерян. Нам он полезен в единственном случае — на своем месте, здоровый и с доказательствами его измены в наших руках.

— Но ведь с девчонкой Никос, как я понимаю?

— Вот именно. Поэтому я поручаю это дело тебе. Найдешь ее — найдешь и его. Ну, или наоборот.

— Сдается мне, он сам прекрасно справится с ее защитой, — хмыкнул Шойнц.

— Мы не можем рисковать, — покачал головой Рагарос. — Тем более, что у тебя двойная задача, с которой не всякий справится. И еще: на Никоса кто-то из наших верхов тоже сделал заказ. Кто — не знаю. Но не на поиск, а на захват. Сам понимаешь, надо опередить охотников. Они, конечно, не так сильны, как твой отряд, да и просто ты один вполне такая себе мощная боевая единица. И Никос силен, но всегда есть вероятность пропустить удар исподтишка, каким бы сильным ты ни был. А среди охотников встречаются те еще экземпляры… Хитрые, изворотливые, умные… Всякие, в общем.

— Так что с Никосом делать? Дружить или воевать?

Рагарос встал — по полу скрежетнули ножки кресла, подошел к окну и долго смотрел вдаль. Замкнутые за спиной руки нервно играли пальцами. Видно было, что вопрос действительно сложный: с одной стороны — приказ императора, с другой — тоже интересы империи, но в понимании Палаты Защиты.

— Давай так, — наконец обернулся старик. — Действуй по обстоятельствам. Нужно время, чтобы председатель переубедил императора. Я даю тебе карт-бланш. Можешь просто следовать за чародейкой с Никосом, можешь втереться к ним в доверие, можешь издалека сопровождать. Сам решай. Главное, в драку первым не лезь. На ближайшую перспективу тебе надо убедиться, что Карина доберется до отца. Никос нам нужен на дальнюю перспективу. Если с императором получится разговор, то будешь его вербовать.

— А если не получится?

Рагарос пожал плечами.

— Мы служим императору. Так что…

Глядя на закрывшуюся за Шойнцем дверь, Рагарос грустно улыбнулся. Политика, политика. Очень редко бывает, когда за словами стоит именно то, о чем говорится. Не стоило молодому Шойнцу знать, что цель — как раз Никос, к которому самый действенный на данный момент способ подобраться — через его девушку. Может, Карина и не его девушка, хоть Рагарос и сомневался в этом — совместные трудности и цели очень сильно сближают. В любом случае, похоже, Никос опекает ее. Нет, откровенной лжи сказано не было — Шойнц не услышал ни слова неправды. Все так, только акценты слегка сдвинуты. И уж точно не стоило ему знать, что заказ на захват Никоса сделал именно Рагарос, чтобы поставить того в такие условия, в которых он спокойнее воспримет возможную помощь СИ. Кроме того, это никак не расходилось с приказом императора. Вдобавок к тому старик действительно собирался убедить императора отменить свой приказ или смягчить его.

Приятно ощущать по утру, после сладкого сна, всем телом прохладу чистых простыней. Вроде бы лежишь в согретой телом уютной ямочке, образовавшейся под тяжестью твоего тела, хорошо тебе, но стоит пошевелиться, как кожи касается прохладная материя за пределами теплого гнездышка. И вопреки ожиданиям этот контраст приносит удивительно приятные ощущения.

Карина с протяжным стоном удовольствия вытянулась, ощутив упомянутый контраст ощущений, перевернулась на живот и засунула руки под подушку, на ощупь очень мягкую и гладкую, но совершенно без запаха. Полежав немного, она открыла глаза и сразу же увидела внимательно глядящего на нее Никоса. Его взгляд, сначала серьезный и цепкий, постепенно расслабился, и он улыбнулся.